«Когда боги решили разделить мир сна и яви, они выбрали анис как ключ между реальностями. В древние времена люди свободно путешествовали между мирами, а мудрецы могли входить в чужие сны. Но великий император Юй увидел в этом опасность. Он приказал возвести стену между явью и сновидениями. И лишь аромат аниса остался тонкой нитью, соединяющей два мира...»

 ШЕЛ 752 ГОД Н.Э ...

Лю проснулся от собственного дыхания. Что-то изменилось в привычном воздухе лавки. В нём витал едва уловимый аромат аниса, хотя эти благовония не появлялись здесь со времен деда. Старик всегда говорил: «Анис – это дверь, которую лучше держать запертой. За ней прячутся тени, что могут поглотить неосторожного».

«Просто кошмар», – Лю потер лицо ладонями, пытаясь стряхнуть остатки сна. Утренний туман заползал в окна лавки, превращая очертания предметов в размытые тени. На полках тускло поблескивали сотни флаконов – наследие деда, великого мастера ароматов.

В воздухе витал едва уловимый запах аниса, хотя Лю точно помнил – эти благовония он не держал в лавке уже много лет.

«Ты даже с простыми рецептами не справляешься», – прошептал голос в его голове. Лю вздрогнул. Внутренние голоса не были чем-то новым, они мучили его с детства. Но обычно звучали как его собственные мысли. Этот был другим. Чужим.

«Позор семьи», – подхватил второй голос, и Лю показалось, что стены лавки на мгновение стали прозрачными.

Он рывком поднялся с узкой лежанки. Перед главным алтарем темнел силуэт огромного котла, в котором дед создавал свои легендарные смеси. Двадцать лет прошло, а Лю так и не решился им воспользоваться. Все его работы – лишь повторение старых рецептов, да и те получались всё хуже.

«Дед за год создал больше новых рецептов, чем ты за всю жизнь», – снова зашептал первый голос.

«Молчите», – Лю попытался сосредоточиться на подготовке лавки к открытию. День обещал быть важным – госпожа Чжан должна прийти за заказом для императорского двора. Благовония не терпят промедления.

Он начал привычный утренний ритуал, стараясь не замечать, как дрожат руки. Каждый флакон, каждая банка хранили память о деде. Вот его любимая кисть для каллиграфии – ей он подписывал свои уникальные рецепты. Вот личная печать – её оттиск до сих пор ценится на вес золота...

«Никогда не станешь таким, как он», – прошелестел третий голос, и впервые Лю заметил, что этот голос звучит откуда-то... извне?

В зеркале за спиной мелькнула тень. Лю резко обернулся – никого. Только туман, заползающий под дверь, да утренние тени, играющие на стенах.

И этот невозможный, настойчивый аромат аниса.

«Скоро придёт госпожа Чжан», – напомнил первый голос.
«Она поймёт, какой ты слабак», – добавил второй.
«Недостоин наследия», – подхватил третий.

Лю сжал виски ладонями. Голоса никогда раньше не говорили так четко, так... осознанно. Словно обрели собственную волю.

Первые лучи солнца пробились сквозь туман, и в их свете Лю заметил на прилавке то, чего точно не было вечером – простую деревянную табличку с выжженным символом. От него веяло странным теплом и...

«Не смей её трогать!» – голоса слились в единый крик, от которого зазвенели склянки на полках.

Лю замер. Что-то подсказывало – этот день изменит всё. Он только не знал, хорошо это или плохо.

Повинуясь необъяснимому порыву, Лю взял табличку и быстро спрятал в складках рукава.

«Готовься», – прошелестел третий голос. – «Она уже идёт».

И словно в ответ, тревожно звякнул колокольчик над входной дверью...

Колокольчик оповестил о приходе первого покупателя – торговца шёлком. Лю выдохнул с облегчением. Обычный клиент, обычный заказ.

«Как будто ты способен сделать даже простейшую смесь», – заныл голос в голове.

Руки дрожали, когда Лю открывал шкаф с рецептами деда. Сотни свитков, каждый – произведение искусства. Безупречная каллиграфия, точные пропорции, особые пометки о силе огня и фазах луны. Двадцать лет Лю переписывал их, зубрил наизусть, но...

«Подделка», – прошипел второй голос. – «Жалкая копия великого мастера».

Торговец шёлком что-то говорил о новых тканях, о ценах на рынке. Лю кивал, машинально доставая нужные компоненты. Его взгляд то и дело возвращался к огромному котлу в углу лавки.

Последний раз дед использовал его в год Огненной Обезьяны. Лю помнил тот день до мелочей – как дрожало пламя под котлом, как переливались в воздухе разноцветные дымы, как император прислал золотую печать в знак высочайшего одобрения...

«А ты даже подойти к нему боишься», – третий голос звучал особенно язвительно.

Это была правда. Двадцать лет Лю использовал только маленькие курильницы. Только проверенные рецепты. Только...

«Трус!»
«Бездарность!»
«Позор семьи!»

Голоса зазвучали громче, накладываясь друг на друга. Лю пошатнулся, едва не уронив флакон с драгоценным маслом белого жасмина.

«Простите, господин», – торговец шёлком обеспокоенно смотрел на него. – «Вам нехорошо?»

«Всё в порядке», – Лю выдавил улыбку. – «Просто...»

Его взгляд упал на свиток, случайно выпавший из шкафа. Почерк деда, такой уверенный, такой сильный: «Помни, внук. Великий мастер не тот, кто не совершает ошибок. Великий мастер тот, кто находит в них путь к совершенству».

«Лжец!» – взорвался один из голосов. – «Ты же знаешь – он говорил это до того, как увидел твои жалкие попытки!»

Лю поднял свиток. Пальцы сами нашли печать деда внизу страницы – золотой дракон, взлетающий над горами. Сколько раз он пытался воспроизвести этот рецепт? Сто? Двести? И каждый раз...

«Каждый раз проваливался», – голоса слились в единый хор. – «Каждый раз доказывал, что недостоин...»

Торговец шёлком что-то купил – Лю даже не запомнил, что именно. Все его внимание было приковано к стене, где висел портрет деда. Строгий взгляд, уверенная осанка, в руках – та самая золотая печать...

«Сегодня госпожа Чжан поймёт», – прошелестел один из голосов.
«Все узнают», – подхватил второй.
«Император казнит тебя», – добавил третий.

Деревянная табличка в рукаве вдруг стала горячей. Лю достал её, разглядывая странный символ. Он не был похож ни на один из знаков, которыми дед помечал свои рецепты.

«Спрячь!» – голоса снова слились в паническом крике. – «Не смотри! Не...»

Но Лю уже не слушал их. Что-то в этом символе притягивало взгляд, словно обещая...

«У тебя есть заказ для императорского двора», – ледяным тоном напомнил один из голосов. – «Или ты забыл?»

Лю вздрогнул. Да, заказ госпожи Чжан. Самый важный заказ года. Последний шанс доказать, что он...

«Что ты ничтожество», – закончили голоса хором.

Он убрал табличку обратно в рукав и повернулся к полкам с благовониями. Время поджимало. А голоса... голоса всегда были с ним. Просто сегодня они почему-то стали... другими.

Звякнул колокольчик, оповещая о новом посетителе. В дверях стояла молодая пара...

На пороге застыла юная пара. Девушка в светло-зелёном платье, юноша с искренней улыбкой. От них веяло таким счастьем, что даже голоса в голове Лю на мгновение притихли.

«Нам нужны благовония для свадебной церемонии», – произнёс юноша, бережно держа руку невесты.

«Что-нибудь особенное», – добавила девушка. – «Говорят, ваш дед создавал удивительные смеси для влюблённых...»

«Не смей!» – взорвался первый голос в голове Лю.
«Только не этот рецепт!» – взмолился второй.
«Ты его испортишь!» – прорычал третий.

Но руки уже сами потянулись к дальнему шкафу. Там, за стопкой свитков, хранился маленький флакон из белого фарфора. «Танец двух бабочек» – особый рецепт деда, который он создавал только для тех пар, в чьей любви был уверен.

«Последний флакон», – дрожащими пальцами Лю достал сосуд. – «Дед говорил, что каждая капля...»

«Хватит болтать!» – оборвал его голос. – «Признайся, что боишься повторить рецепт!»

Это была правда. Двадцать лет он хранил этот флакон, не решаясь воссоздать смесь. Формула была проста – всего семь компонентов. Но дед добавлял что-то ещё, какой-то секретный ингредиент...

«Ты никогда не узнаешь его тайну», – насмешливо протянул один из голосов.
«Потому что ты трус», – подхватил второй.
«Жалкий трус», – согласился третий.

Лю поднёс флакон к свету. Внутри переливалась золотистая жидкость. Всего несколько капель остались от работы деда.

«Я...» – он замялся. – «Я мог бы создать новую смесь. У меня есть рецепт...»

«Лжец!» – голоса загрохотали как гром. – «Ты же знаешь, что испортишь всё! Как всегда!»

Руки затряслись сильнее. Перед глазами всплыла картина: дед у котла, создающий «Танец двух бабочек». Как легко он смешивал компоненты, как уверенно контролировал огонь...

«Я попробую», – выдохнул Лю, поворачиваясь к полкам с ингредиентами.

«НЕТ!» – от крика голосов показалось зазвенели и склянки на полках.

Девушка испуганно схватилась за руку жениха. «Что это было?»

«Простите», – Лю вытер пот со лба. – «Это... сквозняк. Возьмите этот флакон. Последний от мастера...»

Его пальцы дрожали, когда он передавал сосуд. Как только аромат коснулся воздуха, пара замерла. Их глаза расширились, на лицах появились улыбки.

«Это...» – девушка прикрыла глаза. – «Словно летний сад...»
«И утренняя роса...» – подхватил юноша.
«И первый поцелуй...» – закончили они вместе.

«Видишь?» – прошипел голос. – «Вот что такое настоящее мастерство!»
«А ты даже копировать не способен», – добавил второй.
«Недостойный наследник», – припечатал третий.

Когда пара ушла, унося с собой последний флакон «Танца двух бабочек», Лю почувствовал, как что-то обрывается внутри. Словно последняя нить, связывающая его  с дедом...

Деревянная табличка в рукаве снова потеплела, словно пытаясь что-то сказать. Но Лю не смел достать её. Не сейчас. Не когда голоса так сильны...

Колокольчик звякнул снова. На этот раз – резко, требовательно.

«Она пришла», – выдохнули голоса в унисон.

В дверях стояла госпожа Чжан.

Четыре служанки замерли за её спиной, каждая держала лакированный поднос для благовоний. В воздухе разлился тонкий аромат персика – госпожа Чжан всегда появлялась с этим запахом.

«Мастер Лю», – её голос звучал как шелест осенних листьев. – «Надеюсь, заказ для императорского двора готов?»

«Трус», – зашипел первый голос в голове.
«Самозванец», – поддержал второй.
«Сейчас она всё поймёт», – злорадно добавил третий.

Лю склонился в глубоком поклоне, чувствуя, как деревянная табличка в рукаве обжигает кожу.

«Ваша светлость, всё приготовлено согласно древним традициям», – солгал он, зная, что голоса правы.

Госпожа Чжан двигалась по лавке неслышно, её шёлковые одежды струились как вода. Она остановилась перед главным алтарём, где были выставлены приготовленные благовония.

«А ваш дед...» – она провела пальцем по краю курильницы, – «он использовал этот большой котёл для императорских заказов, не так ли?»

«Недостойный!» – взревел один из голосов.
«Даже она помнит!» – подхватил второй.
«Позор!» – выкрикнул третий.

«Да, госпожа», – Лю сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. – «Но я...»

«Расскажите мне о составе», – перебила она. Это не было просьбой.

Лю начал перечислять ингредиенты, стараясь не сбиться под её пристальным взглядом. Каждое благовоние имело своё предназначение: утренняя медитация императора, полуденные ритуалы, вечерние размышления...

«Лжец!» – голоса становились громче с каждым словом. – «Ты же знаешь, что сандал не тот!»

«Зажгите», – приказала госпожа Чжан, указав на центральную курильницу.

Руки предательски дрожали, когда он подносил огонь. Первые струйки дыма поднялись к потолку, закручиваясь в причудливые узоры. Госпожа Чжан прикрыла глаза, вдыхая аромат.

«Сейчас», – прошептал первый голос.
«Она поймёт», – добавил второй.
«Всё кончено», – заключил третий.

Лю затаил дыхание. В воздухе смешались запахи благовоний и персика. Госпожа Чжан стояла неподвижно, как статуя. Одна минута... две...

«Служанки», – наконец произнесла она, открыв глаза. – «Забирайте заказ».

Четыре фигуры синхронно двинулись к алтарю, бережно перенося благовония на свои подносы. Госпожа Чжан наблюдала за процессом с нечитаемым выражением лица.

«Мастер Лю», – произнесла она, когда всё было готово. – «Вы понимаете, что значит быть поставщиком императорского двора?»

«Она знает!» – завыли голоса. – «Она всё поняла!»

«Я вернусь после заката», – госпожа Чжан направилась к выходу, аромат персика становился сильнее с каждым её шагом. – «Мне нужно... проверить качество в более спокойной обстановке».

В её голосе звучало что-то... Лю похолодел.

«Всё кончено!» – голоса слились в единый вопль, когда дверь за госпожой Чжан закрылась.

Деревянная табличка в рукаве пульсировала как второе сердце. Лю достал её дрожащими пальцами. Может быть, ещё не поздно? Может быть...

«Проверь сандал», – вдруг произнёс новый, четвёртый голос. Он звучал иначе – спокойнее, глубже.

«Молчи!» – набросились на него остальные голоса. – «Не смей!»

Но Лю уже шёл к полке с ингредиентами. Что-то подсказывало ему – это только начало самого страшного дня в его жизни.

Солнце клонилось к закату, окрашивая стены лавки в тревожные красные тона. Лю медленно открыл шкатулку с сандалом. В нос ударил знакомый аромат, но...

«Нет», – выдохнул он. – «Нет-нет-нет...»

«Наконец-то понял?» – первый голос сочился ядом.
«Двадцать лет доверял поставщику», – насмехался второй.
«И ни разу не проверил!» – гремел третий.

Сандал был другим. Более светлым, более... простым. Дешёвая подделка вместо драгоценной древесины, без которой невозможно создать достойные императора благовония.

Лю схватился за край стола. Перед глазами всплыло лицо деда: «Первое правило мастера – всегда проверяй ингредиенты сам. Твой нос – единственный судья, которому можно доверять».

«Дед никогда бы не допустил такой ошибки!» – зарыдал один из голосов.
«Ты опозорил его имя!» – вторил другой.
«Уничтожил репутацию семьи!» – гремел третий.

«Я всё исправлю», – прошептал Лю. – «У меня есть время до...»

Звон колокольчика оборвал его мысли. Госпожа Чжан стояла в дверях одна, без свиты, и от этого казалась ещё более пугающей. Аромат персика теперь казался удушающим.

«Мастер Лю», – её голос был подобен морозу, убивающему весенние цветы. – «Объясните мне, что это?»

Она поставила на прилавок курильницу. Дым, поднимающийся от углей, был... пустым. Безжизненным. Как подделка вместо настоящего сандала.

«Это благовония, которые должны определять настроение Сына Неба во время утренних приёмов», – каждое её слово падало как камень.

«КОНЕЦ!» – взорвались голоса в его голове.
«ТЫ ПОГУБИЛ ВСЁ!»
«НЕДОСТОЙНЫЙ!»

Лю пошатнулся, хватаясь за прилавок. Мир кружился.

«Я разочарована, мастер Лю», – госпожа Чжан направилась к выходу. Аромат персика становился горьким. – «Видимо, придётся искать нового поставщика благовоний для императорского двора».

«НЕТ!» – хотел крикнуть Лю, но голос не слушался.

«Конец династии великих мастеров», – шептал первый голос.
«Последний из рода опозорил всех», – рыдал второй.
«Теперь ты просто лавочник», – припечатал третий.

«Прошу вас...» – Лю сделал шаг вперёд, но госпожа Чжан уже была у двери.

Когда дверь закрылась, Лю рухнул на колени. Голоса в его голове превратились в ревущий водопад боли и отчаяния.

«Сандал был проверен?» – вдруг снова прозвучал тот самый четвёртый голос, спокойный и глубокий.

«ЗАМОЛЧИ!» – набросились остальные голоса.
«НЕ СМЕЙ ЕМУ ПОМОГАТЬ!»
«ОН ДОЛЖЕН СТРАДАТЬ!»

Лю поднял взгляд на зеркало в углу лавки. Его собственное отражение исказилось, поплыло...

«Всё кончено», – Лю смотрел в зеркало, не узнавая собственное отражение.

«Ты заслужил это!» – ревели голоса.
«Ничтожество!»
«Позор семьи!»
«Предатель наследия!»

Мир вокруг плыл, искажался. Стены лавки становились прозрачными, сквозь них проступало что-то... иное.

И вдруг голоса замерли. Все разом, словно кто-то задул свечи. В наступившей тишине за спиной Лю в отражении появился силуэт в сером одеянии странствующего монаха.

«Твой дед тоже слышал их», – произнёс монах. Его лицо скрывал капюшон, но голос... этот голос звучал как эхо в горной пещере.

«НЕ СЛУШАЙ ЕГО!» – взорвались голоса с новой силой.
«ОН ЛЖЁТ!»
«ЗАТКНИ УШИ!»

«Голоса... они не всегда были такими», – продолжал монах из зеркала. – «Когда-то они были твоими союзниками. Твоей силой. Твоим даром».

Лю покачнулся. Виски пронзила острая боль.

«Я могу показать тебе правду», – в отражении монах поднял руку, и на его ладони что-то блеснуло. – «Показать, что каждый голос – это дух, что живет в храме».

«Восемь голосов – восемь храмов» – добавил монах.

«БЕГИ!» – взвыли голоса в панике.
«ОН УНИЧТОЖИТ НАС!»
«МЫ ЗАЩИЩАЕМ ТЕБЯ!»

В воздухе снова поплыл аромат аниса. Всё вокруг начало расплываться, терять чёткость.

Деревянная табличка в рукаве вдруг вспыхнула нестерпимым жаром. Лю рухнул перед зеркалом, задыхаясь от накатывающих волн паники.

«Кто ты?» – прошептал он, с последним усилием поднимая взгляд на отражение монаха.

В зеркале монах улыбнулся, и в его улыбке Лю увидел что-то пугающе знакомое: «Тот, кто поможет тебе понять, что все эти голоса... Жди меня завтра на рассвете, а сейчас спаааать….»

И в этот момент аромат аниса окутал его, унося сознание в глубины, о существовании которых он даже не подозревал...

ЧТО БУДЕТ ЗАВТРА?

До выхода следующей серии осталось